Про моего лиса написали сказку)))

Давно это было: жил в селе одном, что в Кудесном Лесу, парень, Киар было имя ему. Село его родное бедным было совсем: земля плодов почти не приносила, скудных урожаев едва хватало, чтобы выжить суровой холодной зимой, на продажу зерна не оставалось. Скот в селении этом был редкостию великой, только птицу домашнюю, простую держал люд здешний. В двух – трёх домах хрюшек пару держали, чудом накапливая на покупку. Корова аль барашек только снились селянам. Плакали люди о судьбе своей, да что бы ни делали – всё напрасно: гибли урожаи, скот мором шёл, из бедности и несчастья не было выхода для них. Некоторые уйти старались в другие деревни, но не принимали их в общины чужие – считали народы Кудесного леса, что несчастья приносят люди из селения этого. Так и маялись горемычные крестьяне.
Среди этих бедолаг и жил Киар, жил в доме третьем с краю села, с матерью они хозяйство вместе вели: курочек держали, зерно на муку мололи, в огороде капусту выращивали для щей. Досадовал Киар на жизнь свою невесёлую, да поделать было нечего.

читать дальшеОднажды отправился парень молодой в лес по дрова. Лошади не было в селе ни у кого, и Киар, как и другие сельчане, возил дрова на тачке с одним колесом – сколько сил хватит увезти – до дома. Вот нарубил Киар дров, натаскал в тачку, да обвязав покрепче, повёз перед собой по дороге к селу.
Долго ли, коротко ли времени прошло, но услышал позади себя молодец стук копыт, да скрип колёс. Оглянулся – телега едет, в одну лошадку запряжённая. Мохноногая лошадка бредёт не спеша, догоняет Киара. Ведёт телегу мужичок вида странного – сам рыжебородый, да зеленоглазый, одежда его необычная: яркая, да покрою чужеземного, на руках браслеты червонные, на груди украшенья самоцветные. Дивится Киар – чудо-то какое! А незнакомец остановил лошадку свою, да молвил парню голосом приветливым:
- Добрый день тебе, друг!
- Будь и ты здоров, человече, коли не шутишь, - ответствовал Киар.
- Тяжело, небось, дрова-то на себе таскать? – усмехнулся чудной мужичок.
- Бывали занятия и полегче, - согласился Киар.
- Садись в телегу, да тачку свою затаскивай, - покачал головой мужик, - подвезу тебя до деревни твоей.
Затащили они груз киаров в телегу, запрыгнули сами, да пошла лошадка по дороге. Бредёт себе коника, а в телеге тем временем разговор начинается меж знакомыми новыми:
- Благодарствую за подмогу, - молвил парень молодой, пот со лба утирая.
- Чего это ты без телеги за дровами в лес пошёл? – спрашивает мужичок, - Юродивый что ли?
- Если бы юродивый, - вздохнул Киар, - то только моя беда была бы. Нет в моём селении коников, сами за место них.
Поднял бровь чужеземец удивлённо, но смолчал. Достал он из складок одежды своей диковинной трубку, набил её табаком.
- Что совсем дела плохи? – поинтересовался.
- Суди сам, - говорит Киар, - вся округа нас приносящими несчастье считает: земля наша мёртвая, скотина дохнет как отравленная, из голода и бедноты нет спасения ни мне, ни общине моей.
- Так, говоришь, земля мёртвая, урожаи скудны, да скот мором идёт? – задумчиво произнёс мужик, словно бы сам с собой разговаривая. Он взял суму, что подле него в телеге лежала, бросил её Киару, - Там хлеб. Возьми, да поешь, пока дорога длится.
Парень отказываться не стал, взял ломоть каравая, что в суме был. Хлеб был вкусен, такого Киар не ел отродясь.
- Благодарю, - промолвил он, набивая рот мякотью хлебной.
- Послушай, друг, - пристально посмотрел чужеземец на Киара, - знаю я, что за беда с твоим селением. Прокляты вы, колдовство на земле вашей и на вас самих. Знаю я того, кто помочь сможет, аккурат к нему путь держу. Замолвить за вас словечко?
Речи сии удивили Киара, но и заинтересовались с тем же.
- Что такое ты говоришь, чужеземец? Что за проклятие, и как твой друг поможет в нашей беде?
- Да ты не бойся, добрый человек, - молвил путник странный, - дурного не будет. Друг мой – Шемхо, тот, что по деревням, да сёлам с подопечными своими путешествует, слыхал может?
- Лисовод? А как же, у нас про него тоже ведают. Он колдун могущественный, лисы у него в услужении ходят. С ними он по ярмаркам представления даёт, да люд простой его любит и уважает, но и боится однако.
- Ага, вот он и поможет. Я его к вам попрошу с представлением приехать, пробудет Шемхо с лисьим театром у вас всего один день и одну ночь. Днём веселись со всеми, да представление смотри, но ночью не выходи из дому до самого рассвета – это условие единственное. Выполнишь его, и беды не случится. Освободитесь от проклятья и жизнь твоего селения наладится. Согласен?
Подумал Киар: можно ли верить незнакомцу? Да чего терять-то?
- Согласен, - сказал он, глядя прямо в глаза чужеземца.
- Ну, благо, - тихо молвил странник. Он зажёг свою трубку, закурил неспешно, и белый дым окутал его и телегу, и лошадь, бредущую вдоль дороги, и Киара.

Очнулся молодец уже в доме своём, утром следующего дня, и почудилось ему всё произошедшее сном. А дальше дни в заботах, да хлопотах пошли обыденно, и странное знакомство забылось вскоре.
Прошло две луны. И вот в деревне народ диву дивному радуется: с представлением к ним приехал Шемхо-лисовод. Привёз он гостинцы, да подарки люду простому – кто в игры играть с лисами станет, да обыграет, получит их с лихвой.
Вся деревня на представление собралась! Весело так за всю жизнь людям не было: лисы по канату на задних лапках аки человеки ходили, отгадывали под каким из трёх колпачков горошина спрятана, пели под жалейку, да плясали, и многое ещё диковинное делывали. Кафтаны носили да шапки те лисы, а на одном лисе даже бусы висели из самоцветных камней – он веселее всех был.
Весь день народ честной на представлении лисьем веселился. Позабыли люди о бедах своих: калачей и пряников наелись до сыта, наплясались до бессилия, насмеялись до хрипоты.
Но лишь спустился сумрак на лес окрест деревни, прекратили артисты звериные увеселять люд, попрятались в шатры свои. Разошлись селяне по домам довольные, с подарками, да улыбками счастливыми. В ту ночь все спали сладко, крепко, и сны снились людям о жизни беззаботной.
Один лишь Киар не спал. Днём веселился он менее остальных, с привкусом тревоги была весёлость его. Помнил он об условии ночью не выходить из дома, да о том почему без платы согласился Шемхо проклятие с деревни его снять. Уж не таится ли в помощи подвох?
Мысли эти занимали парня и ночью, когда уж на печи он лежал, да прислушивался к темноте за окнами.
Прошло полночи, луна круглоликая закатилась за облако хмурое, туман стал подниматься от болот, да ползти по селению, принося с собой холод.
Киар уж уговорил себя почти, что зря тревогам своим поддался, как вдруг услышал звук, будто кто копает землю во дворе как собака. Прислушался парень – точно, шуршит кто-то у построек дворовых. Поднялся Киар, тихо в сени прошёл, в темноте споткнувшись о скарб какой-то, взял топор, что за дверью в углу сенцев хранился, да тихо на двор вышел.
Никого не было вокруг, и шуршание стихло. Но вот куры в курятнике закудахтали, да крыльями захлопали. Подкрался Киар к курятнику, да там и увидел, что подкопал кто-то стену того и, видно, внутри уже хозяйничал.
Спрятался человече за бочку с водой, что рядом у стены стояла, да принялся ждать, когда гость незваный выйдет через лаз. Ждать не дольше минуты пришлось: мягко ступая лапками по земле разрытой, вылезла лисица из подкопа земляного, держа в зубах курочку рябую. В ухе рыжем серьга золотая блестела.
Сразу признал Киар в лисице этой одну из тех, что представление днём показывали. «Ах, ты, воровка подлая!» - в сердцах подумал парень. Размахнулся он, да и бросил топор в зверюку рыжую. Упала лиса за мертво наземь, даже вздрогнуть не успела. А в соседних дворах послышался лисий плач. Испугался Киар, да в дом убежал. Заперся он на все запоры, да просидел в углу у печки до утра без сна. Лай лисий лишь к утру стих.
А утром оказалось, что ночью во все дворы, что в селении были, лисы прокрались и украли птиц домашних – где двух, где одну тушку, да унесли. Шатры пропали, будто и не было, Шемхо с театром лисьим пропал. Покачали люди головами да и разошлись – делать нечего.
А следующей ночью на пороге третьего дома с краю деревни появился чужеземец рыжебородый с трубкой в руке, золотом украшенной. Открыл ему Киар, да не успел он и рта раскрыть от удивления, как молвил чужеземец, набивая трубку свою табаком:
- Что же ты натворил, Киар? Я тебе добро сделал – освободил деревню твою от злого колдовства, а ты отплатил мне неблагодарностью чёрной. Лучшую мою актёрку зарубил топором, курочки худой пожалев. Я держу слово – очень скоро в селении твоём люди станут жить богаче, урожаи будут сверх меры, скот появится, да злато в сундуках заведётся. Но тебе, друг, этого не увидеть будет – по счетам ты мне заплатишь жизнью за жизнь.
- Убьёшь меня, Шемхо? – спросил Киар, цепенея.
Ничего не ответил лис-оборотень, лишь закурил свою трубку, дым выдохнув прямо в лицо парню.
Закашлялся Киар от дымного смрада, в глазах потемнело, голова кругом пошла. Кашлял он всё сильнее и сильнее, пока ни осип голос его, ни стал похож на лисий плач.
Утром обнаружилась пропажа – Киара не нашли, даже следов стылых не осталось.

Деревня та и впрямь поднялась из бед бесконечных – с того года урожаи земля богатые давала, скотина плодилась здоровая, люди торговать с соседними селениями начали и очень скоро жизнь наладилась, никто более не называл их «проклятыми».
А у Шемхо в театре, говорят, лис появился молодой да резвый, ещё искуснее да смышлёнее предшественницы.

By vk.com/eva_solaris